Современный мир весьма многообразен. Существует большое количество различных групп населения, различные конфессии, множество политических партий самого разного толка, различные правовые системы и многое другое. Еще больше в мире людей с самыми разными взглядами и убеждениями. Такое большое многообразие современной действительности порождает большое количество конфликтов и социальных взрывов. Таким образом, существуют люди, которые не согласны с действующим законодательством своего государства, действиями правительства своих стран, ввиду чего в их адрес может быть преследование со стороны таких государств. Одним из выходов в данной ситуации служит бегство в другую страну и просьба о предоставлении убежища в данном государстве. Процедура предоставления убежища для подобных граждан носит правовой характер, отражающийся в действующем законодательстве.
Часто лица, которые просят помощи у другого государства просят предоставить не только убежище, но статус беженца, тем самым обезопасив себя и своих близких. Обычно требуется два основания для предоставления статуса беженца и как следствие убежища на территории Российской Федерации: вполне обоснованные опасения за свою жизнь (своих близких) и преследование со стороны своего государства. Однако случаются ситуации, когда лицо преднамеренно хочет получить статус беженца, не имея на то прав и законных оснований.
В теории права термин «преследование» не отражен ни в одном нормативном акте, тем самым каждое государство оставляет за собой право предоставления статуса беженца и убежища каждому лицу в отдельных ситуациях. Н.Н. Зинченко пишет следующее: «В международных документах нет определения названного термина. Вместе с тем, исходя из содержания ст. 31 и 33 Конвенции 1951 г., можно сделать вывод о том, что угроза жизни и свободе по признаку расы, религии, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений является преследованием. На практике толкование понятия "преследование" варьируется в зависимости от индивидуальных характеристик ходатайствующего и обстоятельств каждого дела». Кроме Н.Н. Зинченко к вопросу толкования преследования обращался и Гай С. Гудвин-Гилл, который считал, что «государства пользуются широкой свободой действий, толкуя этот "фундаментальный термин", и практика не обнаруживает последовательности в его применении». В Руководстве УВКБ ООН, сказано, что преследование связанны с действиями государства, власти в государстве, но при этом могут быть связаны и с преследованием лица населением этого государства. В данном случае преследование определяется, как невозможность государства защитить своих граждан от этой части населения. Также, существует позиция, согласно которой некоторые страны ЕС предоставляют статус беженца только лицам, которые преследуются своим государством в лице органов этого государства. Это позиция объясняется Н.Н. Зинченко так: «когда государство не способно обеспечить эффективную защиту, оно не несет ответственности за происходящие в нем беспорядки, которые, таким образом, не могут расцениваться как преследования».
Интересное дело рассматривалось ЕСПЧ в котором лицо подавало иск против Российской Федерации, ввиду не предоставления государством убежища. Суть дела заключалась в том, что лицо бежало из Республики Узбекистан в Российскую Федерацию, а Российская Федерация в свою очередь отказалась предоставлять убежище и предприняло попытку выдворения лица с территории Российской Федерации. Лицо подало иск в ЕСПЧ с жалобой на то, что это действие со стороны РФ повлечет риск применения пыток к данному лицу со стороны Республики Узбекистан. Истец ссылался на то, что в случае выдворения будет нарушено положение ст. 3 Конвенции 1950 года: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию». В свою очередь, Республика Узбекистан утверждала, что лицо совершило преступление на территории Республики. Российское законодательство, а именно ФЗ «О беженцах» не распространяется на лиц, которые совершили на территории своего государства преступление: «Положения настоящего Федерального закона не распространяются на лицо: в отношении которого имеются серьезные основания предполагать, что оно совершило преступление против мира, военное преступление или преступление против человечества в определении, данном этим деяниям в международных актах, составленных в целях принятия мер в отношении подобных преступлений; которое совершило тяжкое преступление неполитического характера вне пределов территории Российской Федерации и до того, как оно было допущено на территорию Российской Федерации в качестве лица, ходатайствующего о признании беженцем; которое виновно в совершении деяний, противоречащих целям и принципам Организации Объединенных Наций». В результате, ЕСПЧ пришел к выводу, что выдворение лица привело бы к нарушению его прав (положение ст. 3 Конвенции 1950 года). Таким образом существует проблема предоставления убежища лицам, ходатайствующим об этом. Суть проблемы состоит в том, что государство самостоятельно трактует термин преследование и в ситуациях, когда не находит оснований для подтверждения слов просителя может свободно отказать ему в предоставлении статуса беженца, либо предоставлении убежища. Возможно, введение единого термина «преследования» в международном праве исключило бы подобные проблемы, связанные с предоставлением убежища нуждающимся гражданам. С другой стороны, государство выполняет своеобразную функцию «фильтра», так как определяет лицо, как опасного гражданина, которое может совершить вновь преступления, но уже в новом для себя государстве. Но при вынесении вопроса о принятии лица либо отказе лицу, важно учитывать и его состояние, не только субъективный характер (его отношение), но и объективный (например, возможность применения к нему пыток) и если последнее имеет место быть, то в любом случае предоставлять убежище такому лицу. Во многом это лишь право Российской Федерации на предоставление убежища, но с учетом того, что мы признаем нормы международного права и давно ратифицируем международные документы, мы обязаны предоставлять убежище лицам, которым может грозить опасность на их родине.
Также государства сталкиваются и с фактом выявления преступлений, которые совершают лица, ходатайствующие о получение убежища. ФЗ «О беженцах» четко определяет в ст. 2 круг тех, на кого не распространяются положения законодательства о беженцах. На практике же часто случается ситуация, когда одно государство доказывает одно и желает вернуть лицо на родину, а лицо доказывает обратное и пытается получить заветный статус. И здесь опять проблема в том, что государство очень субъективно решает вопрос о предоставлении убежища, в зависимости от собственных интересов.
Иногда лицо осознанно просит убежище у государства, хоть и не имеет на то законных оснований. Рассматривалось в ВС РФ дело от 12 марта 2013 г. 47 013-14 согласно которому лицо просило предоставить статус беженца, при этом, совершив в Республике Узбекистан преступление. Суд определил, что данное лицо может быть выслано обратно, так как совершило преступление и обязано понести ответственность. В подобных случаях помогают непосредственно международные договоры между государствами, которые могут содержать четкие указания в сложившихся ситуациях.
Подводя итоги работы, следует обозначить выводы:
- Вопрос предоставления убежища для каждого гражданина индивидуален. Отсутствие единого и общепризнанного термина «преследование» оставляет государствам право трактовать его в свою пользу, ввиду чего могут быть нарушены права граждан на предоставление им убежища, но с другой стороны государство «фильтрует» неугодных им граждан и оставляет за собой право предоставления убежища и статуса беженца;
- Государства должны подписывать международные договоры между собой, так как именно в этом источнике права можно указать обстоятельства, при которых будут применяться те или иные нормы права.
Список литературы
1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года [Электронный ресурс] / СПС Консультант. - Электрон. дан. - Доступ из локальной сети ПетрГУ. - 15.05.2018.
2. Гудвин-Гилл Гай. С. Статус беженца в международном праве. Будапешт, 1997. С. 647.
3. Зинченко Н. Н. Международно правовая практика предоставления статуса беженца. Актуальные вопросы миграционного права. 2011. №3. С. 9-12.