Начиная с 2000-х годов российские университеты зарекомендовали себя партнёрскими отношениями с североевропейскими вузами, в рамках которых реализуются долгосрочные и краткосрочные обменные программы. Несмотря на вызовы финансово-экономического кризиса 2008—2009 годов, валютного кризиса 2014—2015 годов и начавшейся санкционной политики международное сотрудничество в области высшего образования продолжается с определённой динамикой, преимущественно положительной. Цель статьи — изучить динамику мобильности российских студентов и частично академических обменов с вузами стран Северной Европы, показать, как менялись предпочтения вузов региона в отношении набора международных студентов.
Общая характеристика мобильности российских студентов
Согласно данным ЮНЕСКО за 2015 год (последняя доступная статистика), за рубежом проходят обучение более 50 тыс. российских студентов, что составляет 1,5% от общемирового количества иностранных учащихся. Среди европейских стран абсолютным лидером по количеству приезжающих студентов из России можно считать Германию, где в 2015 году обучалось 9953 человека. Что касается территории Европейского Севера, то больше всего российские студенты участвовали в обменных программах с Финляндией (2799), Норвегией (550), Швецией (364) и Данией (195) [7].
Начиная с 2000-х гг. академическая мобильность студентов из России в страны североевропейского региона претерпевала изменения, и на сегодняшний день обмены студентами и преподавателями из России проходят ассиметрично по отношению к коллегам из-за рубежа. Действительно, в общенациональном масштабе высшее образование в Российской Федерации получают более 226 000 иностранных студентов, что соответствует 3% от общего числа студентов вузов страны. В то же время, по сравнению со странами ОЭСР (6%) лишь 0,8% российских студентов обучаются в зарубежных вузах. Из всех стран-членов и партнёров ОЭСР только в Бразилии и США сохраняется более низкий процент граждан, обучающихся за границей. Применительно к США такая тенденция может объясняться, с одной стороны, реакцией правительства на террористические акты в других странах, например, Франции, Турции и, соответственно, стремлением обезопасить своих студентов [14], а с другой, по данным доклада ОЭСР Education at a Glance 2017 — с повышением заинтересованности государства в использовании интеллектуального потенциала собственных студентов с высшим образованием [2; 2―3].
На эту проблему можно посмотреть с другого ракурса, если обратиться к опыту обменных программ в Норвегии, Дании, Швеции и Финляндии. В этих странах обучение проходят значительно большее число российских студентов по обмену, нежели представителей от каждой из четырёх Северных стран в вузах России (согласно данным 2015 года, 38 студентов из Финляндии проходило обучение в российских вузах, 8 из Швеции, 7 из Норвегии, 3 из Дании) [7].
Общая ситуация по количеству реализованных обменных программ выглядит достаточно позитивно. По данным ЮНЕСКО, в период с 2008 по 2015 год число исходящих российских студентов увеличилось на 22% (с 44 913 до 54 923 человек). Однако, при соотнесении общего количества студентов, выезжающих за рубеж, с численностью населения России, показатель по-прежнему остаётся невелик и составляет примерно 1% от 5,2 миллионов студентов российских вузов [13].
Более того, заметна ещё одна тенденция, связанная с гендерным показателем: в североевропейских вузах в программах обмена задействовано больше женщин, чем мужчин. В Норвегии и Швеции более 70% приезжающих из России студентов — это студентки, и по сравнению с другими иностранными студентами, сгруппированными по национальности, это необычно высокий показатель [16; с. 228]. По мнению норвежских исследователей М. Сундет и П. Форсторпа, гендерный консерватизм сопряжён с нынешней политикой в области мобильности в Арктическом регионе. Таким образом, мобильность студентов является частью более общих гендерно несбалансированных миграционных моделей на местном и региональном уровнях, причём не только на севере России, но и в других частях Баренцева и Арктического региона в целом [16, с. 228].
Российские студенты в вузах Норвегии
По данным ОЭСР 2016 года, Норвегия смогла достичь наибольшей среди других стран региона степени интернационализации студенческого сообщества: 7% от общего количества студентов-норвежцев были зачислены в заграничные вузы в 2013/14 учебном году (для сравнения: из вузов Швеции ― 4%, Финляндии ― 3% (причём финны в больше заинтересованы в вузах соседних стран региона, нежели за его пределами, в основном, в Швеции) (Рис. 2) [4], Дании ― 2 % (Дания ― страна-реципиент, а не донор), средний показатель по странам ЕС ― 3% и менее 2% среди стран ОЭСР) (Рис. 1) [5].
Рисунок 1. Доля национальных студентов, поступивших в зарубежные вузы (2013/14).
Рисунок 2. Студенты из стран Северной Европы, получившие грант на обучение в другой стране региона (2013―2014).
Учитывая то, что Норвегия является наиболее отстающей из стран Северной Европы в области инновационного и научно-технического развития, норвежские студенты отправляются по обменным программам в наиболее развитые в этом отношении страны, приоритетными остаются Великобритания и Дания (в 2007 году ― 11 200 человек, пик пришёлся на 2014 год ― 16 900 человек, в 2016 году ― 15 700) [5].
Что касается входящей студенческой мобильности, то следует обратить внимание на территории, наиболее активно участвующие в приграничном региональном сотрудничестве, а именно губернии Нурланн, Тромс и Финнмарк в северной Норвегии. Здесь проходят обучение более 40% российских студентов от общего числа обучающихся. По данным статистического портала Statista, в 2016 году население трёх губерний северной Норвегии насчитывало 481 994 жителя, что составляет 9% от общей численности населения страны [12]. Весьма хорошим показателем является то, что в этом наименее заселённом регионе обучается 10% от общего количества норвежских студентов.
В 2015 году норвежские вузы занимали 11 строчку по популярности у россиян, и тогда доля российских студентов в Норвегии составила 2% от общего числа иностранных студентов. Наибольшее количество студентов из России пришлось на 2011 и 2012 гг., когда их доля достигла отметки в 8% от общего числа международных студентов в Норвегии (Рис. 3). Несмотря на то, что сегодня приток российских студентов в Норвегию уменьшается, россияне составляют третью по численности группу международных студентов, уступая место только шведам и норвежцам [16, с. 203].
За период с 2000 по 2012 год общее число россиян в вузах Норвегии выросло более чем в три раза (если исключить онлайн-студентов, то число всё равно увеличилось бы более чем в два раза). Примечательно, что негативный эффект падения курса рубля по отношению к твердым валютам в 2014 году (рубль подешевел до 80 рублей за доллар и 100 рублей за евро) [22] не сильно отразился на сокращении численности студентов, выезжающих из России для обучения в норвежских вузах.
Рисунок 3. Динамика численности российских студентов в вузах Норвегии (2002―2015 гг.) [16; с. 202].
Студенческая и академическая мобильность в Швецию
Если сравнивать студенческую мобильность из России в Швецию и Норвегию, то в динамике можно выявить много общего. Однако, после того как с 2011 года в шведских вузах была введена плата за обучение студентов из стран, не входящих в ЕС, приток иностранных студентов сократился примерно на 90―95% в зависимости от университета (Рис. 4), предметной области и страны происхождения [8, с. 223]. Так, если в 2005 году общее количество студентов из России, обучающихся по программам высшего образования в шведских вузах, насчитывало 778 человек [23], то начиная с 2011/12 учебного года это число начало резко сокращаться: в этот год в Швеции обучались 533 российских студента, в 2012/13 году ― 394 российских студента, в 2013/14 ― 319, в 2014/15 ― 280, в 2015/16 ― 257 [21, с. 50]. Надо заметить, что до введения платы за обучение студенты, приезжающие из стран ЕС, составляли наименьшую международную группу в университетах Швеции. С 2011 года их число неуклонно растет ― с 1400 (данные на 2010 год) до 2300 (2012 год) человек. В тот же период общее количество студентов из стран, не входящих в ЕС, снизилось с 7600 до 1700 человек [10].
Рисунок 4. Число приезжающих и уезжающих студентов по обмену в Швеции с 2004 по 2013 год [17].
Анализ тенденций в реализации программ обмена академическими учёными показал, что в 2015 году 30% научных сотрудников в Швеции обладали зарубежным опытом, причём большинство из них составляли немецкие и российские исследователи (12% и 10% соответственно). Доля иностранных сотрудников остаётся самой высокой в естественных (42%) и технических (35%) направлениях, самой низкой в социальных науках (20%) [7, с. 19].
Надо признать, что докторантура в Швеции уже на протяжении 10 лет пользуется высоким спросом у соискателей степени из России. В 2015 году Россия занимала пятую позицию в списке иностранных участников программ докторантуры и насчитывала 250 человек, опередив США (232), Польшу (185) и Великобританию (107) (Рис. 5).
Рисунок 5. Количество иностранных докторантов в университетах Швеции (2006―2015 гг.) [15; с. 21].
Сотрудничество с вузами Дании и Финляндии
По сравнению со шведскими вузами, датские университеты пользуются меньшим спросом у российских студентов. Аналогичный вывод можно сделать в отношении пребывания российских молодых исследователей и соискателей докторской степени в датских вузах. Согласно данным министерства образования и науки Дании, в 2011 году Россия оказалась на 15 месте по количеству сотрудников, приезжающих в датские вузы для исследовательской работы, в первую же пятёрку стран вошли Германия, Китай, Италия, Индия и Польша (Рис. 6). При этом Дания остается одним из крупнейших инвесторов в сфере образования в ЕС. В 2015 году государственные расходы на образование составили 7,0% ВВП страны, в то время как средний показатель по странам ЕС – 4,9% [1, с. 5].
Примечательно, что в Дании количество исходящих молодых исследователей и кандидатов, поступающих в зарубежную докторантуру, в разы ниже, чем приезжающих из зарубежных стран. В Финляндии, напротив, сложилась другая ситуация: в 2015 году исходящая мобильность была вдвое выше (4315), чем входящая (2403) [15, с. 25].
Рисунок 6. Динамика численности иностранных исследователей, работающих в университетах Дании (2001―2011 гг.) [15; с. 17].
Тем не менее, несмотря на меньшую степень интернационализации финского академического сообщества по сравнению с другими странами североевропейского региона, в 2016 году студенты из России были самой многочисленной группой иностранных студентов. По данным Центра международной мобильности CIMO, численность российских студентов, обучающиеся по программам высшего образования в финских вузах, составила 2959 человек (Рис. 7) (для сравнения: в 2014 [4] и в 2015 [6] годах число российских студентов, обучающихся по программам высшего образования в Финляндии составило 3045 человек (рекордный показатель), в 2010 году Россия занимала вторую позицию (1776), уступив Китаю (2095) [18], ещё ранее в 2005 году ― 1114 человек). Таким образом, динамика мобильности российских студентов по программам высшего образования финских вузов с начала 2000-х годов и до настоящего момента остаётся положительной.
С 2017 года наблюдается снижение интереса россиян к финским университетам в связи с введением платы за обучение, что проявляется в сокращении обменных программ и потока желающих учиться за рубежом на постоянной основе (примерно в три раза по сравнению с 2016 годом). Впрочем, если сравнить ситуацию с осенью 2011 года, когда в шведских университетах было введено платное обучение по программам образования на английском языке, то по сравнению с Финляндией для Швеции ситуация обернулась более драматичными последствиями. На 2010/11 учебный год в шведские вузы поступило в общей сложности 46 700 иностранных студентов, а в 2014/15 учебном году ― 33 200 студентов (из них 41% составляют студенты по обмену). Несмотря на это, число поступающих студентов из других стран продолжает превышать число исходящих из Швеции [20, с. 122], общее количество международных студентов сократилось на 30%, тогда как в Финляндии к сентябрю 2017 года количество международных студентов сократилось на 23% (по сравнению с 2016 годом) и составило 4300 человек. Заведующий отделом по международным отношениям Лаппенрантского технологического университета Янне Хокканен назвал процесс подачи заявлений в вуз «чрезвычайно затруднённым и неуклюжим» процессом, где одной из проблем является международный набор студентов [3].
Рисунок 7. Страны-лидеры по количеству студентов, прибывающих в Финляндию по обменным программам [19].
Сотрудничество вузов Финляндии с Россией основано на двусторонних соглашениях о программах обмена и сотрудничества, координируемых Центром международной мобильности Финляндии. Из их самой масштабной является финляндско-российская программа обмена студентами и преподавателями (FIRST), которая функционирует с 2003 года. В 2015 году её бюджет составил 568 164 евро, из которого на студенческие обмены приходилось 72%, на преподавательские ― 7%, интенсивные курсы ― 21% [9, с. 11].
В 2015 году Россия занимала седьмую позицию в списке стран (существенно уступая Германии (1824), Франции (1368), Испании (750), Нидерландам (523), Китаю (517) и Италии (516)) [6; с. 23] по числу студентов, обучающихся по обменным программам в Финляндии сроком обучения более трёх месяцев (449 человек), в то время как в России проходили обучение 322 финских студента (также более трёх месяцев), и в данном случае Россия как страна-реципиент занимала 10 строчку. Треть студентов получила финансирование в рамках программы FIRST [11].
Российских студентов, задействованных в обменных программах с финскими вузами сроком менее чем на 3 месяца, в 2015 году насчитывалось 132, причём большинство (91) выбирало университеты прикладных наук (UAS). Примечательно, что финские студенты являются более активными участниками краткосрочных обменов с российскими вузами, и в 2015 году из количество достигло цифры 537 [6, с. 24].
Надо сказать, что ситуация в преподавательских обменах более сбалансирована. Среди наиболее популярных учебных направлений как у студентов, так и у преподавателей остаются IT технологии, естественные науки, а также сфера права, управления и бизнеса [11].
Заключение
На сегодняшний день Россия как страна-донор поддерживает академическую мобильность своих студентов в зарубежные вузы, в частности, ещё в 2014 году была внедрена государственная программа Глобальное образование, нацеленная на развитие человеческого капитала, циркуляцию знаний и восполнение недостатка квалифицированных специалистов путем финансирования российских магистрантов и аспирантов, обучающихся за рубежом (примечательно, что приоритетными направлениями являются инженерия, фундаментальные науки, медицина и образование, и то, что четверть отобранных вузов находятся в США). Самой популярной страной среди российских студентов является Германия (9950 человек в 2015 году), привлекающая не только россиян, но и студентов со всего мира лучшим техническим и научным образованием, затем следуют США (5200), которые всё больше уступают европейским странам в связи с дороговизной образования, Великобритания (3900), Франция (3600) и, наконец, Финляндия (2800), в которой в связи с введением платы за обучение также наблюдается сокращение потока международных студентов, в том числе и россиян (за исключением студентов из стран ЕС). Интересно, что в Финляндии доля студентов-россиян в общей численности финского населения составляет 0,05%, а по отношению к населению США ― примерно 0,001%, Германии ― 0,01%. Эти цифры наглядно свидетельствуют о том, в какой из стран российских студентов оказывается больше пропорционально численности всего населения.
Другие страны североевропейского региона не претендуют на первенство в списке стран-реципиентов студентов из России, в датские вузы (самые непопулярные у россиян) с каждым годом увеличивается поток студентов из Германии и Китая, а политика шведского правительства в большей степени направлена на предоставление образовательных возможностей студентам из Центральной и Юго-Восточной Европы, в том числе с помощью открытого после 2011 года нового фонда для покрытия стоимости обучения и расходов на проживание лучших студентов из развивающихся стран, с которыми Швеция имеет долгосрочные партнерские отношения [8, с. 7]. Вместе с тем, можно увидеть диспропорции в распределении российских студентов в странах Северной Европы, к примеру, в Финляндии большинство проходит обучение в университетах Южной Финляндии, а в Норвегии ― в университетах трёх северных провинций, что может быть связано как с целенаправленной политикой властей, так и географической спецификой прилегающих российских регионов.
Статья подготовлена при выполнении проекта в рамках государственного задания Министерства образования и науки России 28.4306.2017/НМ «Исследование и информационно-аналитическое обеспечение процессов и мероприятий в рамках многостороннего и двустороннего сотрудничества в сфере науки, образования, инноваций и молодежной политики Российской Федерации в северной и арктической зонах».
Список литературы
1. Education and Training Monitor 2017: Denmark. Luxembourg: Publications Office of the European Union, 2017. 11 p. URL: https://ec.europa.eu/education/sites/education/files/monitor2017-dk_en.pdf (accessed 3 December 2017).
2. Education at a Glance: OECD Indicators // OECD. Paris, 2017. 6 p. URL: http://gpseducation.oecd.org/Content/EAGCountryNotes/RUS.pdf (accessed 1 December 2017).
3. Else H. Finnish universities push for international student growth // Times Higher Education. October, 2017. URL: https://www.timeshighereducation.com/news/finnish-universities-push-international-student-growth#survey-answer (accessed 10 December 2017).
4. Faktaa. Figures and facts // CIMO. Helsinki, 2015. 26 p. URL: http://www.cimo.fi/instancedata/prime_product_julkaisu/cimo/embeds/cimowwwstructure/78242_Faktaa_1B_2015.pdf (accessed 10 December 2017).
5. Fewer students abroad // Statistics Norway. August, 2017. URL: http://www.ssb.no/en/utdanning/artikler-og-publikasjoner/en-faerre-studerer-i-utlandet (accessed 10 December 2017).
6. Garam I. International mobility in Finnish higher education in 2015: degree students // CIMO. 2016. URL: http://www.cimo.fi/instancedata/prime_product_julkaisu/cimo/embeds/cimowwwstructure/111327_Facts_and_figures_5b_2016.pdf (accessed 11 December 2017).
7. Global Flow of Tertiary-Level Students. UIS data on the mobility of students from Russia (2015) // UNESCO Institute of Statistics. Montreal: UIS, 2017. URL: http://uis.unesco.org/en/uis-student-flow (accessed 1 December 2017).
8. International student recruitment: policies and developments in selected countries. Sweden, Norway and Finland // Nuffic. 2012. 27 p. URL: https://www.nuffic.nl/en/publications/find-a-publication/international-student-recruitment-sweden-norway-finland.pdf (accessed 10 December 2017).
9. Jänis-Isokangas I. Higher Education Cooperation with Russia. Assessment of CIMO's Russia operations. Helsinki: Finnish National Agency for Education, 2017. 29 p.
10. Mitchell N. Is Sweden recovering from the international student crash? // University World News. September, 2013. URL: http://www.universityworldnews.com/article.php?story=20130912120237809 (accessed 11 December 2017).
11. News about internationalization // CIMO. March, 2017. URL: http://www.cimo.fi/news/101/1/increase_student_exchange_from_finland_to_russia_and_boost_russia-related_experience_in_finland_assessment_proposes (accessed 3 December 2017).
12. Number of inhabitants in Norway in 2016, by region // Statista. 2017. URL: https://www.statista.com/statistics/586908/population-in-norway-by-region/ (accessed 12 December 2017).
13. Potapova E., Trines S. (Ed.) Education in the Russian Federation // WENR. New York, 2017. URL: https://wenr.wes.org/2017/06/education-in-the-russian-federation (accessed 3 December 2017).
14. Redden E. New International Enrollments Decline. November, 2017. URL: https://www.insidehighered.com/news/2017/11/13/us-universities-report-declines-enrollments-new-international-students-study-abroad (accessed 10 December 2017).
15. Schumacher T. International Mobility of Researchers in the Baltic Sea Region. Kiel: Kiel University, 2016. 57 p. URL: http://www.baltic-science.org/index.php/publications/17-international-mobility-of-researchers-in-the-baltic-sea-region (accessed 6 December 2017).
16. Sundet M., Forstorp P., Örtenblad A (Ed.) Higher Education in the High North: Academic Exchanges between Norway and Russia. Cham: Springer, 2017. 285 p.
17. Sweden’s international student numbers up for the first time since 2011 // ICEF Monitor. December, 2015. URL: http://monitor.icef.com/2015/12/swedens-international-student-numbers-up-for-the-first-time-since-2011/ (accessed 12 December 2017).
18. The 20 most common nationalities of international degree students in Finland in 2015 and 2010 // CIMO. Helsinki: Social Insurance Institution KELA and Statistics Finland, 2017. URL: http://www.cimo.fi/instancedata/prime_product_julkaisu/cimo/embeds/cimowwwstructure/163260_UTO_more_nationalities_2010and2015.pdf (accessed 3 December 2017).
19. Top 5 countries of destination and origin of international higher education degree students in 2016 // CIMO. Helsinki: Social Insurance Institution KELA and Statistics Finland, 2017. URL: http://www.cimo.fi/instancedata/prime_product_julkaisu/cimo/embeds/cimowwwstructure/164541_Top5_countries_of_destination_higher_education_degree_2016_OK.pdf (accessed 6 December 2017).
20. Universitet och högskolor Internationell studentmobilitet i högskolan 2014/15 // SCB. 126 s. 2015. URL: http://www.scb.se/Statistik/UF/UF0209/2016A01/UF0209_2016A01_SM_UF20SM1503.pdf (accessed 3 December 2017).
21. Universitet och högskolor. Internationell studentmobilitet i högskolan 2015/16 // SCB. 2016. 127 s. URL: http://www.scb.se/Statistik/UF/UF0209/2015L16M/UF0209_2015L16M_SM_UF20SM1603.pdf (accessed 12 December 2017).
22. Как падал рубль в России. От начала 1990-х до лета 2015 года // ТАСС. Июль, 2015. URL: http://tass.ru/ekonomika/1700255.
23. Леденева Л. И. Российские студенты за рубежом // Socpolitika. 2009. URL: http://socpolitika.ru/rus/social_policy_research/analytics/document11593.shtml#ref17.